Волей судьбы, борец с религиозным диктатом Марк попадает в тело религиозного Моше. Теперь ему предстоит применить полученные в лучшем в мире советском образовании навыки, чтобы выжить в средневековом обществе ортодоксов. Чего можно добиться, сложив русские мозги с еврейскими деньгами?
У Марка дрожали руки. Когда гости ушли, зеленоглазая Ривка недвусмысленно попыталась затащить мужа в спальню, но Марк, будучи примерным семьянином, отказался наотрез. Он слышал, что вытворяют за закрытыми дверьми религиозных семей и твёрдо решил, что не будет в этом участвовать. Пришлось срочно придумывать себе занятие…
“Ты уже вставил?”, — натуженно протянула Ривка. Марк напрягся и ввёл трубку в повешенный над окном паз. “Всё, можешь отпускать”, — махнул он рукой жене. Самое трудное осталось позади — убедить Ривку повесить шторы. В религиозных районах не запирали двери и не закрывали окна. Мысль скрыть свою личную жизнь от окружающих была Ривке в диковинку. Марк начинал понимать, почему религиозные партии не делали различия между личным и общественным пространством.
Со своей стороны, Ривка не могла нарадоваться на работящее настроение мужа: за один вечер Моше поклеил новые обои, переставил мебель и посчитал семейный бюджет. Последнее вообще возвело Моше из “сверхчеловека” (мужчины) в ранг “полубога”: Ривка никогда не видела, чтобы такие большие числа складывали без калькулятора.
“Где ты научился так считать?!”, — поразилась она, увидев расписанные Марком в столбик 123+641. Марк задумался: он не мог сказать “в школе”, потому что в местных школах не изучали математику. Проскользнув взглядом по уставленной книгами стены, Марк наконец сообразил правильный ответ: “Сразу видно, что ты женщина”, — важно молвил Моше. “Когда по 14 часов в день постигаешь смысл Торы, простая арифметика легче лёгкого.” Ривка сделала большие глаза и часто закивала. Ох, лучше бы она их не делала… Марк с остервенением вцепился в список продуктов…
Сейчас они с Ривкой сидели в салоне и тяжело дышали. Жена мечтательно смотрела на окна. “Шторы, конечно, можно красивые…”,- мечтательно поделилась она. “Только у нас денег не хватит. К 20-му всегда кончаются.” Марк щедро махнул рукой. “Вы просто деньги на ерунду тратите. Пожертвуем синагоге не 15,000, а 7,000, и всё. В ноль выйдем и ещё на шторы хватит.” Вот теперь муж по-настоящему вырос в глазах жены. “Послушай”, — робко сказала она. “Если ты так ловко считаешь бюджет, может нам не обязательно жить на налоги, сдирать последнюю шкуру с пожилых репатриантов? Сами справимся?”
Теперь, главное, не спугнуть. Марк нарочито равнодушно пожал плечами. “На всё воля божья”, — пробормотал он, хотя входящий в комплект попаданца гугл-транслейт перевёл это, почему-то, как “Аллах велик”. “Хотя нет, ничего не получится”, — всплеснула руками математически неграмотная красавица. “Мы же не можем спорить с Ним.”
“С кем, “с Ним”?”, — удивился Марк. Он давно был готов к религиозному диспуту, но не ожидал, что его подопечная так быстро дойдёт до открытой конфронтации с мнением Бога. “Ну, Он. Тот, за которого надо голосовать…” Теперь настала очередь Марка смотреть большими глазами. Ривка нетерпеливо вздохнула, просеменила в спальную и вернулась со вставленным в рамочку избирательным бюллетенем. Марк никогда не видел такого бюллетеня: на белоснежной гранитной плитке, будто бы пером средневекового китайского фехтовальщика, был аккуратно высечен всего лишь один символ: литера “А”, из трёх перекрещенных сабель.
Предыдущая глава здесь:
Попандос: попаданец в религию. Глава вторая: Моше из Бней-Брака
Родион Фельдман
Фото: Pixabay
